В своей статье “Норма веры как норма жизни. Проблема соотношения между традиционными и либеральными ценностями в выборе личности и общества” в "Независимой газете" от 16-17.02.2000 митрополит Кирилл поднимает проблему соотношения между православными и либеральными ценностями. Эта проблема возникает на фоне рассуждении автора о том, что православный человек не может быть христианином только в своей частной жизни, он может и должен оставаться христианином и в общественно-политической жизни. Для этого вырабатывается и к лету должна быть готова социальная доктрина православной церкви. Я не буду комментировать те вопросы и проблемы, которые являются чисто внутрицерковными. Митрополит Кирилл волен обращаться к своей пастве с любыми призывами и проповедями и православная церковь вольна развивать свою доктрину. Я желаю высказаться по той проблеме, которая вынесенa в подзаголовок статьи митрополита Кирилла - о соотношении между традиционными и либеральными ценностями. Сразу хочу оговориться, что традиционными для России митрополит Кирилл считает православные ценности, и я буду говорить тоже именно о них.

Митрополит Кирилл полагает, что либеральные ценности в какой-то части несовместимы с православными ценностями. Я считаю, что противопоставлять православные и либеральные ценности можно только в том случае, если чересчур тенденциозно трактовать либерализм. Либерализм-это комплекс идей о том, каково должно быть устройство государства и экономики. Государство - демократическое, с разделением властей, защищающее права и свободы человека. Экономика - рыночная, основанная на частной собственности. Все! Никаких идей о том, каково должно быть нравственное устройство человека, в чем смысл его жизни, либерализм не предлагает. Все основные политические и экономические постулаты либерализма восприняты и воплощены западным обществом, споры возникают о частностях. Митрополит Кирилл и не отрицает полезности экономических и политических идей либерализма. Но он полагает, что либерализм включает в себя, как свою составную часть, этическую составляющую, а именно вседозволенность, пренебрежение нравственными нормами и т. д. Это я считаю абсолютно неверным. Митрополит Кирилл пишет: "Либеральный стандарт исходит из презумпции свободы индивидуума как цели и средства человеческого существования, а так же из утверждения абсолютной ценности личности". Об абсолютной ценности личности - все правильно. Но вот то, что для либерализма свобода - не только средство, но и цель человеческого существования, это уже абсурд. Либерализм не предлагает никаких целей человеческого существования. Свобода может быть целью тогда, когда ее нет. Но тоже не ради самой себя. Также было бы неправильно сказать, что врач полагает целью жизни человека - здоровье. Здоровье - цель существования врача, поскольку он врач, так же как обеспечение свободы человека - цель существования либерального государства. Либерализм предлагает человеку самому определить себе цели. Если эти цели не совпадают с христианскими - то здесь нет никакой вины либерализма. Так же, как нет в этом никакой вины Бога, с точки зрения православия. Митрополит Кирилл совершенно правильно считает, что "либеральная идея не призывает к освобождению от греха, ибо само понятие греха в либерализме отсутствует". Но из верного утверждения он делает абсолютно неверный вывод, что раз либеральная идея не призывает к освобождению от греха, то она призывает к греху. Он пишет: "Либеральная доктрина заключает в себе идею раскрепощения греховного индивидуума, а значит, высвобождение потенциала греха в человеческой личности. Свободный человек вправе отбросить все, что сковывает его, препятствует ему в утверждении его греховного "Я"... В этой своей части либеральная идея диаметрально противоположна христианству". Я бы сказал, что либеральная доктрина допускает возможность (а не заключает в себе идею) раскрепощения греха в человеке. Также как и противоположную возможность. К тому же грех каждый человек может понимать как угодно. И, разумеется, никто из классиков либерализма не призывал к раскрепощению греха в человеке.

Христианство точно так же допускает возможность раскрепощения греха в человеке. Так же, как и противоположную возможность. В том, что человек может выбрать одну из этих возможностей и заключается его свобода. А никак не в том, что он выбирает правильную. В православной антропологии у человека не предполагается никакой свободы кроме возможности выбрать, чему подчинить свою волю - воле Божьей или воле бесовской. Хотя даже здесь, похоже, у человека свободы, в общепринятом ее понимании, нет. Ведь этот выбор производится не единожды в жизни, а постоянно, и каждый раз для правильного выбора необходимо действие божественной благодати. То есть, свободе человека, похоже, ничего и не остается. Митрополит Кирилл пишет: "Свобода дарована человеку для того, чтобы он имел возможность самостоятельно сделать выбор в пользу осознанного подчинения себя абсолютной и спасительной воле Божьей". Если свобода - это осознанное подчинение чужой воле, то это никакая не свобода - это рабство. Свобода здесь - это рабство Богу. Автор вряд ли бы возражал против этого тезиса. Он так не написал только потому, что подобное заострение своих мыслей шокировало бы неподготовленных читателей. Но все это были бы схоластические споры, не имеющие отношения к повседневной жизни, если бы вопрос о том, в чем состоит Божья воля, каждый человек мог решать самостоятельно. Но для воцерковленного человека вопрос о том, в чем состоит Божья воля в том или ином деле, решает духовник, старец, указания соборов и духовных книг. И он этим указаниям добровольно подчиняется. Я не хочу давать нравственную оценку подобному жизненному выбору, я только против того, чтобы говорить о том, что этот человек в наибольшей степени, по сравнению с окружающими, воплощает в своей жизни принцип свободы. Я полагаю, что для православных богословов было бы честнее объявить свободу неприемлемой для христианина ценностью, а оставить в списке христианских ценностей только послушание. Разумеется, сделать они этого не могут, в посланиях апостола Павла есть слова "К свободе призваны вы, братья" и приходится разными софизмами доказывать, что истинная свобода в послушании.

Такое двусмысленное понимание свободы в православии базируется на представлении об изначальной поврежденности человеческой природы. Исправить эту поврежденность можно только в лоне православной церкви. Предоставленный самому себе, человек идет по пути греха, что приводит к его саморазрушению. И если таких людей в обществе большинство, то это, по идее, должно приводить к саморазрушению общества. Митрополит Кирилл пишет: "Если либеральная идеология используется как пусковой механизм растормаживания и высвобождения пагубных вожделений, если ею провоцируется взрыв плотского начала и во главу угла поставляется человеческий эгоизм, если либеральные институты служат легитимизации права на грех, то общество, лишенное представления о норме жизни, неизбежно обрекается на духовное вырождение, становясь ареной буйства темных страстей. Кроме того, под напором раскрепощенного и торжествующего греха общество, принимающее подобную систему ценностей, рано или поздно будет обречено на гибель".

Во-первых, либеральная идеология, предоставляя человеку свободу, не отвечает за то, как он этой свободой воспользуется в своей духовной жизни, что он в себе растормозит и высвободит. Также как врач не отвечает за то, что натворит вылеченный им человек. Во-вторых, само собой разумеется, что либеральные институты легитимизируют право на грех. Хотя, по понятным причинам, не на весь их христианский список. Если эту мысль додумать до конца, то следует предложить законодательно запретить грех. Чтобы за прелюбодеяние сажали, а за возжелание жены ближнего штрафовали. Это всем ясный абсурд. Но в подобном направлении иерарх православной церкви мыслит не случайно. Не может его христианское сознание допустить, что предоставленный сам себе человек, без чьего-либо мудрого водительства, способен на что-либо иное, кроме саморазрушения. Но как он объяснит лежащий на поверхности очевидный факт, что в большинстве западноевропейских обществ право на грех легитимизировано уже сотни лет, а эти общества все никак не вырождаются и не погибают? Разумеется, у автора на это есть какое-то объяснение. Еще Гегель говорил, что если факты не соответствуют теории, тем хуже для фактов. Судя по содержанию статьи, автор мог бы сказать, что там сильны традиции, пусть и неправославные, и они предохраняют общество от саморазрушения. Это было бы в определенном смысле верным, хотя бы потому, что любые традиции предохраняют общество от разрушения. Хотя, как я полагаю, в западном обществе наиболее сильны именно либеральные традиции.

Митрополит Кирилл настаивает на том, что ради блага людей, и ради блага общества необходима политика утверждения традиционных ценностей. Свою мысль он облекает в такую фразу: "И если у нас либеральная идея полагается ныне в основу государственно-общественной модели развития страны, то ей, в полном соответствии с либеральным принципом сдержек и противовесов, должно противопоставить политику утверждения в сфере воспитания, образования и формирования межличностных отношений систему традиционных для России ценностей".

Во-первых, у меня тут есть формальные возражения. Идее можно противопоставить идею, политике - политику, а идее политику противопоставить нельзя. И, во-вторых, либерализм ни в коей мере не заключает в себе идею сдержек и противовесов самому себе. Это вполне законченная и цельная доктрина, которая не предполагает и не нуждается ни в каких сдержках и противовесах. Хотя в ней, конечно, есть положение, что наиболее эффективно государство служит человеку, если в нем действует разделение властей, сдерживающих и контролирующих друг друга. Но никто еще не трактовал принцип сдержек и противовесов так расширительно, как митрополит Кирилл. Но это все частности, а главное в этой цитате то, что автор ратует за политику утверждения в сфере воспитания и образования традиционных для России ценностей. Разумеется, по его мнению, ценности православия и есть традиционные для России ценности. Митрополит Кирилл пишет, что необходимо "утверждение в сознании нашего народа представления о православной вере, как норме жизни". Так вот, все это не вызвало бы у меня желания возражать, если бы митрополит Кирилл говорил в таком тоне, что, мол, я, гражданин России такой то, полагаю важным воспитывать в россиянах такие то ценности, которые считаю для России традиционными. Всем тем, кого я убедил, предлагаю изучать их, жить в соответствии с ними, и воспитывать своих детей на их основе. Но тон то, к сожалению, другой. Он обращается не к свободным гражданам с этическими идеями в рамках свободной дискуссии. Обращается то он, в основном, к властям и требует государственной политики в области образования и т.д. А то ведь, без подобной политики общество выродится и государство развалится. А политика, понятно, проводится не ко всем желающим, а ко всем без разбора. Все равно ведь без нее все рабы греха, а с ней, может, и обретут свободу. Мне кажется, что политика утверждения каких-либо ценностей - это абсурд. Любые нравственные ценности можно принять только свободно и добровольно. Свобода - формальное условие нравственности. Какого принятия традиционных ценностей хочет митрополит Кирилл: искреннего и чистосердечного или фальшивого и лицемерного?

Основной вопрос, по которому я не согласен с митрополитом Кириллом состоит в том, кто должен утверждать традиционные (читай православные) ценности - отделенная от государства церковь в свободной дискуссии с иными типами мировоззрений и ценностных систем или государственная власть со всеми своими возможностями. Окончание статьи не оставляет сомнений в намерениях митрополита Кирилла. Он цитирует слова о. Михаила Чельцова, который желал, чтобы христианство "Проявилось в жизни во всей присущей ему силе, раскрыло бы в единстве бытия веру и жизнь и дало бы христианскую государственность, общественность, экономику, культуру, науку - словом, христианизировало бы жизнь во всех ее проявлениях."

Ни в коем случае нельзя позволить православной церкви христианизировать государство, экономику, культуру (в особенности) и науку! Христианизировать граждан государства - при их желании, и без помощи государственной власти - ваше право и никто на него не посягнет. Христианизировать государственность пытались папы в средние века и патриарх Никон в русской истории. Только ничего у них не вышло. Действительно - Богу богово, а кесарю кесарево. Неудивительно, что после чтения таких цитат находятся люди, которые обвиняют митрополита Кирилла в том, что он ратует за общество, построенное по рецептам аятоллы Хомейни. Один исламизировал государство, другой хочет христианизировать. Для постороннего наблюдателя неясно, в чем разница.

Завершить свои размышления я хочу словами замечательного русского мыслителя и общественного деятеля Петра Бернардовича Струве: "Либерализм в его чистой форме, т. е. как признание неотъемлемых прав личности, которые должны стоять выше посягательств какого-либо коллективного, сверхиндивидуального целого, как бы оно ни было организовано и какое бы наименование оно ни носило, и есть единственный вид истинного национализма, подлинного уважения и самоуважения национального духа, т. е. признание прав его живых носителей и творцов на свободное творчество и искания, созидание и отвержение целей и форм жизни." (Струве П. Б. Избранные сочинения. М., 1999. Стр. 30).