Подписывайтесь на нас в соцсетях

fb.com/scientificatheism.org

Димсон решил креститься. Стать православным христианином с полным пакетом прав и обязанностей.

— Зачем тебе это надо? — спросила я Димсона. — Ты не похож на архиерея, Азазелло, ты же циник и материалист до мозга костей, ты-то туда на кой лезешь?

Тут следует указать, что с Димсоном мы знакомы дольше, чем живем на этом свете. Наши беременные мамы когда-то вместе гуляли по университетскому скверику и дышали свежим воздухом, очень полезным для нас с Димсоном. Поэтому-то я и позволила себе такие бестактные замечания: деликатность за несколько десятков лет обычно совершенно улетучивается из всяких отношений.

Димсон ответил мне в том смысле, что устал от одиночества.

Меня это несколько удивило. Когда живешь в трехкомнатной квартире с ребенком, женой, тещей и тремя собаками, устать от одиночества, по моим наблюдениям, очень сложно.

— Я устал быть один… Ты, я вижу, не понимаешь. Просто есть внутри пустое место. И ясное сознание того, что там нужно завести Бога.

— Может, лучше четвертую собаку? Ты же хотел фокса.

— Нужен стержень. Постоянный собеседник. Не знаю, как это назвать. В общем, либо я сопьюсь, либо рехнусь, либо будет смысл жизни.

— Так, давай разберемся. Ты уверовал?

— Нет! В том-то все и дело. Я в упор и наглухо не могу принять идею Бога как всемогущего и всезнающего существа с антропоморфическими качествами. Большой взрыв, механическая игра аминокислот, потоки информации — все что угодно, но не Бог как личность. В общем, если Бог и есть, то он живет вне категорий «добро» и «зло» и лишен самосознания. Настолько лишен, что его существование становится невозможным.

— И со всем этим богатством убеждений ты решился припасть к лону православной церкви?

— Да. Я долго думал и понял: если человек чего-то ищет, он должен соблюдать правила игры. Вера приходит без всякого рацио, она как бы перечеркивает здравый смысл, понимаешь?

— Ага. Это меня в ней всегда и пугало.

— По крайней мере я должен попробовать. Ходить на исповеди, причащаться, молиться, чисто механически и скрупулезно выполняя все предписания. Чтобы строгость формы привела к изменению содержания. Блин, если миллиарды людей во всем мире верят, то неужели они все глупее и наивнее меня?

— Их с детства к этому приучили. Они же не учились в советской школе, где было принято считать аксиомами, что Бога нет, а дважды два — четыре.

В дальнейшей беседе выяснилось, что решение Димсона далеко не окончательное. Есть несколько моментов, которые его смущают. И дело даже не в том, что Димсон по большому счету атеист. Он специально прочитал кучу литературы и выяснил, что церковь атеистов вполне даже привечает и в крещении им не отказывает, ибо «стучите, да отверзется».

Беспокоит будущего православного другое — он на дух не переносит РПЦ и подавляющее большинство ее представителей. Начиная с высшего, так сказать, руководства.

Претензии моего друга к Русской православной церкви сложно было бы уместить мелким шрифтом на десяти таких страницах, как эта, но их суть сводится к тому, что, как ему кажется, слишком уж усердно наша церковь отдает кесарю кесарево.

Каждый раз, когда он видит священников, освящающих атомные бомбы или поддерживающих какое-нибудь гадкое начинание власти, Димсона начинает трясти. И вот он очень боится, что неприязнь к церкви станет самым серьезным препятствием на пути его поисков веры.

Одними свечками, иконами и житиями святых его было бы не напугать, но пара фраз из очередного выступления дьякона Кураева, говорит Димсон, способна навеки ввергнуть его в пучину неверия.

И вообще он не знает, как скрестить православие с либеральным отношением к абортам, безразличием к сексуальной ориентации человека, глубокой убежденностью, что свобода личности выше нужд государства и прочими столпами, на которых покоится мировоззрение Димсона, которое он менять не собирается, какой бы глубокой верой ни удалось ему исполниться.

Так что пока он размышляет.

А вы можете помочь ему в этих размышлениях, выбрав для него один из следующих вариантов действий http://www.bg.ru/article/7016/