 |
|
|
|
|
|
|
|
|
Разное |
|
Властная вертикаль прорастает в религиозную жизнь Опубликована концепция государственной политики в сфере отношений с религиозными объединениями Не все, наверное, знают, что с прошлого года в нашей стране существует Институт государственно-конфессиональных отношений и права, но недавно этот институт открыл свой сайт и опубликовал на нем проект «Концепции государственной политики в сфере отношений с религиозными объединениями в Российской Федерации» (в соавторстве с Главным управлением Министерства юстиции по Москве). Проект был широко разослан, и на него уже начали поступать отклики. Так что концепция, о которой говорили давно и все настойчивее, материализовалась. Правда, раньше считалось, что подготовит концепцию Российская академия государственной службы (РАГС), но об этом – позже. В проекте говорится, что цель предлагаемой Концепции - развить положения закона 1997 года «О свободе совести и религиозных объединениях». Можно даже уточнить, какое именно положение – о разделении религий на «традиционные» и прочие, оставшееся в Законе на уровне деклараций Преамбулы. Проект стремится узаконить не только привилегии «традиционных», но и практику государственного сотрудничества с ними. Для этого авторы всячески критикуют иностранных миссионеров. Тема эта, заметим, была очень актуальна в 1993 году, потом подзабыта из-за расцвета «Белого братства» и других посконных новых религиозных движений, но после их относительного упадка снова актуализовалась, а теперь к тому же прекрасно гармонирует с популярными идеями противостояния Западу и исламскому миру одновременно. Но достается не только иностранцам. Авторы проекта явно не любят атеизм: «никакая религия либо нерелигиозная (атеистическая) идеология не устанавливается в качестве государственной или обязательной, государство не поддерживает пропаганду атеистических идей и учений, включая атеистические или агностические взгляды на религию». Для сравнения: в Конституции и Законе 1997 г. сказано только, что «никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». Попросту говоря, для морального (вариант: духовного) упрочения государства и общества предлагается поддерживать религию в ущерб атеизму. С точки зрения свободы совести – это явная дискриминация. С точки зрения общественных интересов – смотря как понимать эти интересы и из каких исходить теорий. Не вдаваясь здесь в дискуссию, отметим лишь те черты проекта, которые делают предлагаемую именно им поддержку безусловно вредной для общества. Есть «мелочи». Вот, государству предлагается принципиально непосильная для чиновников задача: «содействие возрождению и защита духовных ценностей традиционных религиозных организаций». Или на злобу дня: «государство не допускает дискриминации граждан России за рубежом по признаку их отношения к религии». Вряд ли наше государство может что-то «не допустить» за пределами своих границ, но выпад в адрес Эстонии налицо. Кстати, и наш министр иностранных дел, решив вмешаться в чисто канонический, юрисдикционный конфликт, назвал недавно прихожан Московского Патриархата в Эстонии «соотечественниками», хотя большинство их – не российские граждане, а эстонские или лица без гражданства. Но главное в предложенном проекте Концепции – его общая консервативно-ксенофобская направленность. Вот почти полный перечень проблем, отмечаемых в проекте: - «проявления духовного кризиса современного российского общества во всех сферах его жизнедеятельности, девальвация системы традиционных нравственных ценностей, мировоззренческая дезориентация части общества, потеря нравственных ориентиров во многих областях современной культуры, ослабление духовно-нравственных основ института семьи и другие негативные социальные последствия; - наличие угроз сохранению и развитию культурной идентичности и духовной самобытности народов России; - обострение проблем, связанных с проявлениями религиозной вражды и активизацией религиозного экстремизма в обществе; - иностранная религиозная экспансия в России как элемент внешней политики ряда зарубежных государств; - активизация деятельности религиозных объединений, наносящих ущерб нравственности, здоровью, правам и законным интересам граждан, а также другим, защищаемым законом интересам». Нельзя сказать, что здесь есть какое-то злостное искажение действительности. Просто формулировки проекта сами по себе слишком амбивалентны: самобытность каких, например, народов, находится под угрозой? Чтобы все понять правильно, лучше всего, конечно, прочесть весь текст проекта, а еще лучше – весь сайт. Тогда не будет никаких сомнений в том, что духовный кризис имеется в виду явно не тот, что начался как минимум 84 года назад. Что идентичность под угрозой не у малочисленных народов Севера, а в первую очередь у русского народа. Что религиозная вражда имеется в виду – исходящая от ваххабитов или сайентологов, но никак не по отношению к ним. Что экспансия – это в первую очередь неопротестанты. И они же, очевидно, наносят ущерб здоровью и всему прочему. (Любопытно, что популярная тема «ваххабитской угрозы» звучит при этом даже не на втором, а на третьем плане.) Конструктивная компонента проекта - попытка регламентировать введенное Законом 1997 года понятие «традиционной религии». И далее только «традиционным» предлагается сотрудничество и помощь государства. Говорится даже о «частичном поэтапном возвращении» имущества (это, вроде, обещано всем, но де-факто речь может идти почти только о «традиционных религиях»). Слово «традиционность» часто сочетается в проекте с выражением «несколько веков», что является вполне прозрачным намеком - русский протестантизм (и тем паче не русский) – тоже не традиционен. Значит, традиционны – старое язычество, Московский Патриархат и старообрядцы, ислам Духовных управлений, иудаизм и буддизм (тоже не целиком). Более того, части этих религиозных объединений предлагается дать только региональный уровень «отдельных народов» - то есть территориально или этнически ограниченный (в последнем случае мы, кстати, получим еще и этническую дискриминацию). Но на самом деле Концепция в одном месте задает очень жесткие критерии «традиционности», а в другом – куда более мягкие, но не менее сомнительные юридически. Так они и расположены – по возрастанию идеологичности в ущерб праву: количество адептов, исторический «вклад» в развитие страны, действия «в качестве созидательной и объединяющей духовной силы российского общества, направленной на поддержание мира и стабильности в Российской Федерации». Есть в проекте Концепции и просто замечательные пассажи. Например, в разделе, посвященном борьбе с религиозным экстремизмом, среди вполне или не вполне корректных формулировок встречается и «навязывание религии с помощью психического насилия», в просторечии - «зомбирование». Только не следует думать, что проект сплошь монструозен. В нем есть все правильные слова о свободе совести, равноправии и т.д. Есть даже напоминание о необходимости ввести альтернативную службу (благо, соответствующий законопроект, хотя и очень жесткий, все равно будет в обозримом будущем принят). Концепция – не реакционный документ, но существенный сдвиг в определенном направлении. Это продолжение того же процесса, который привел к принятию дискриминационного Закона 1997 года, но запнулся на том, что компромиссность Закона и амбивалентность госчиновников так и не дали получить новые существенные преимущества «традиционным» и не привели к явному усилению гонений на остальных. Теперь пора процесс активизировать снова. Совершенно естественно, что митрополит Кирилл и муфтий Талгат Таджуддин практически немедленно поддержали Концепцию. Сугубо положительную юридическую оценку ей дал профессор РАГС Михаил Кузнецов, известный, в частности, своим предложением учредить в России федеральную русскую национально-культурную автономию. Уровень, пафос (и грамматика) "юридической" оценки вот такие: «Учитывая, что в России живет свыше 80% этнических православных, то государство просто обязано считаться с Русской Православной Церковью и старообрядцами». Остальные же религиозные лидеры (включая главного оппонента Таджуддина – муфтия Равиля Гайнутдина), пока отмалчиваются. Не нашел автор пока и откликов в СМИ, в том числе – на специализированных сайтах. Зависла пауза. В тишине прозвучал только голос директора Института религии и права Анатолия Пчелинцева, традиционно защищающего в первую очередь права русских протестантов: он Концепцию вполне одобрил, попросив только вписать в число «традиционных» «укорененные в Российской Федерации крупнейшие протестантские конфессии, представленные в Совете по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте РФ». Вероятнее всего, Пчелинцев воспринял активно продвигаемый проект как официальный и решил не бороться, а добиться хотя бы некоторых «послаблений». Но вряд ли обсуждаемый проект должен рассматриваться как последнее или хотя бы предпоследнее слово Кремля. Такие документы всегда составляются «с запасом» - в перспективе будущего торга. А уж «укорененных» лютеран, адвентистов, баптистов и пятидесятников чиновники уже привыкли терпеть и открыто дискриминировать, наверное, не будут. К тому же через три дня после публикации появился и долгожданный проект, подготовленный кафедрой религиоведения РАГС, возглавляемой профессором Николаем Трофимчуком, членом того самого Совета по взаимодействию с религиозными объединениями. Текст РАГС, безусловно, гораздо профессиональнее и обстоятельнее, не содержит явно пропагандистских конструкций. В проекте РАГС прямо утверждается, что соблюдение религиозного равноправия важнее вероятной практической полезности преимущественного сотрудничества государства с Русской Православной Церковью или иными религиозными объединениями. Есть там и целый ряд других важных положений, которые мы не можем обсуждать в рамках этой статьи. Но нельзя забывать, что Николай Трофимчук не чужой и авторам первого проекта: на сайте www.state-religion.ru он ведет целый раздел. Там же опубликована его книга «Экспансия» (в соавторстве с М.П. Свищевым), посвященная теме геополитической экспансии Запада посредством религиозного миссионерства. Чтобы было понятнее, о чем речь, приведем одну из посылок книги: «А ведь было время, когда слово «советский» звучало в мире как синоним гуманизма, добра и жертвенности». И один из основных выводов: «В отношениях с Западом Россия должна всячески подчеркивать свою цивилизационную особенность и защищаться с помощью особого рода «социокультурных фильтров», прозрачных для информации, касающейся новых технологий, но не прозрачных или полупрозрачных для информации, способной напрямую воздействовать на систему, основанную на традиционных религиозных ценностях и в целом на всю аксиологическую сферу». В своем проекте Трофимчук и его коллеги также предлагают законодательно закрепить статус «традиционных религий», только они имеют в виду более широкое его распространение, чем авторы первого проекта. А неопротестанты, пришлые и аутентичные российские новые религиозные движения, ваххабиты и проч. окажутся по другую сторону фронта нашей цивилизационной войны с Западом. Разумеется, и проект РАГС имеет свои сложности при прохождении. В частности, ему будет активно оппонировать Московская Патриархия: ведь проект негативно настроен к реституции церковного имущества, подчеркивает необходимость развития религиоведения, а не теологии, и вообще содержит явные выпады в адрес РПЦ. Но это все будет позже. А сейчас пробный шар запускает Институт государственно-конфессиональных отношений и права. Если его проект вызовет остаточно активное сопротивление, нам, видимо, придется подробнее анализировать проект РАГС. А если нет, то свободе совести в России придется снова отступить, и отнюдь не на шажок.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|
|
Создатели сайта не всегда разделяют мнение изложенное в материалах сайта. |
|
RSS