Религия мешает людям видеть, потому что она под страхом вечных наказаний запрещает им смотреть.
Дидро Дени

Путеводитель
Новости
Библиотека
Дайджест
Видео
Уголок науки
Пресса
ИСС
Цитаты
Персоналии
Ссылки
Форум
Поддержка сайта
E-mail
RSS RSS

СкепсиС
Номер 2.
Follow etholog on Twitter


Подписка на новости





Rambler's Top100
Rambler's Top100



Разное


Подписывайтесь на нас в соцсетях

fb.com/scientificatheism.org



Оставить отзыв. (0)


Эдуардов Сергей
Иерархи жаждут монополии. Часть I.


– Ты мне про попов лучше не напоминай... То есть таких дураков, как ваши попы, нету других на свете. По секрету скажу тебе, срам, а не попы.
– Да уволь ты их, Господи, вчистую! Чем дармоедов-то Тебе кормить?
– Жалко, вот в чем штука-то.
М.Булгаков, "Белая гвардия"

Православие нынче в моде. Публичные политики и государственные мужи, выросшие в безбожии, чудесным образом оказались в стаде послушных агнцев Христовых. Даже коммунисты, презрев ленинскую заповедь "не заигрывать с боженькой", осеняют себя крестным знамением. В такой атмосфере иерархи Русской Православной Церкви обрели уверенность и диктуют уже как жить и что делать, не только пастве своей, но и обществу в целом.

Планы большие: сформировать законодательные и институциональные механизмы непосредственного влияния Церкви на государственную политику, оградить неразумных мирян от тлетворного влияния бесовского Запада, создать на бюджетные деньги, но при РПЦ мощный медиа-холдинг и утвердиться на государственных телеканалах, ввести обязательное преподавание Закона Божия в школах, наводнить Вооруженные Силы православными политруками, получить налоговые и прочие льготы для православного бизнеса (как тут не помянуть такое безусловно богоугодное занятие как беспошлинная табачно-водочная торговля), вернуть отобранную большевиками собственность, и т.д., и т.п.

Конечно, некоторые из этих планов не всегда заявляются прямо и лапидарно на уровне высших церковных сановников, но что у последних на уме, то у святых отцов рангом пониже на языке. Скажем, Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II публично ратует только за преподавание школьникам "Основ православной культуры" (против чего не может быть возражений), а председатель Издательского совета РПЦ протоирей Владимир Соловьев вынужден, в частности, разъяснять, что Церковь не претендует на канал ТВ-6: такое разъяснение потребовалось как раз после озвученной Соловьевым и зампредом Отдела внешних церковных связей (ОВЦС) Московского Патриархата протоиреем Всеволодом Чаплиным на Рождественских чтениях, завершившихся в Москве на прошлой неделе, идеи создания при государственной поддержке православного медиа-холдинга. Однако выступивший на тех же чтениях протоирей Дмитрий Смирнов был более откровенен: "Мы должны ставить перед депутатами задачу, чтобы они обещали, что наших детей будут учить Закону Божию, а с экранов телевизоров уберут все, что нам не нравится". Именно так – убрать все, что им не нравится! Далее отец Димитрий сделал заявку на то, чтобы РПЦ было отведено 70% эфирного времени – согласно доле якобы православного населения.

Хорошо, что коммунисты тоже теперь стали православными, а то ведь и они претендуют на 30% телеэфира в соответствии с долей своих избирателей: 70+30=100 – куда неправославному антикоммунисту податься? Между прочим, ортодоксальные христиане фактически уже имеют свой телеканал – вещающая на третьей кнопке компания "Московия" контролируется "православным банкиром" Сергеем Пугачевым, близким к высшим иерархам РПЦ, а большинство руководителей компании ранее работали в Православном информационно-телевизионном агентстве. Заметим также, что количество связанных с РПЦ печатных изданий уже в полтора раза превышает дореволюционный уровень. Казалось бы, церковники не обделены информационной свободой, но в том-то и дело, что им этого мало – требуется еще ограничение свободы по распространению "неправоверной" информации, а в более широкой постановке – ограничение, в том числе на государственном уровне, общественной жизнедеятельности, неугодной православным иерархам.

Здесь уже затрагиваются такие краеугольные основы современного общества как отделение церкви от государства и свобода совести, и переходя к этим вопросам, мы не сможем обойтись без обильного цитирования. Для человека религиозного та истина, в которую он верует, едина и универсальна (конкретна, как сказали бы диалектические материалисты), поэтому стремление к узурпации права на истину, вообще говоря, естественно. Но сам Господь даровал человеку свободу воли. Защищая свободу совести индивидуума, не связанное с конкретной церковью государство разве нарушает замысел Творца?

Само появление светского государства РПЦ трактует как деградацию в обществе духовных начал, признавая принцип отделения церкви от государства только в качестве вынужденной необходимости. В основополагающем документе "Основы социальной концепции Русской Православной Церкви", принятом Архиерейским Собором в августе 2000 года, говорится: "Государство как необходимый элемент жизни в испорченном грехом мире... благословляется Богом. В то же время необходимость государства вытекает не непосредственно из воли Божией о первозданном Адаме, но из последствий грехопадения и из согласия действий по ограничению господства греха в мире с Его волей"; поэтому государство "не вправе абсолютизировать себя, расширяя свои границы до полной автономии от Бога". Позвольте, однако, полюбопытствовать: недопустима автономия от какого Бога? – Святой Троицы? Аллаха? Будды? Или "неавтономное" государство многоконфессионального общества призвано служить всем богам одновременно? Но ведь приближение к Аллаху есть неподчинение Христу, а как указывают нам в "Основах...", "в той степени, в какой мир не подчиняется Богу, он подчиняется сатане".

Далее в документе фактически излагается претензия на обретение РПЦ статуса государственной (или полугосударственной) церкви. Правда, святые отцы пока только мечтают об "идеальной форме взаимоотношений между Церковью и государством", которая возможна лишь "в государстве, признающем Православную Церковь величайшей народной святыней, – иными словами, в государстве православном", но не теряют надежды на "такое духовное возрождение общества, когда религиозно более высокая форма государственного устроения станет естественной".

Предел мечтаний наших иерархов – теократия. В современном понимании это, как известно, "форма правления, при которой глава государства является одновременно его религиозным главой" (БЭС, М. 1999, с. 1192). Однако этимология данного термина означает богоправление. В ветхозаветную эпоху судей, на которую ссылаются церковники при толковании теократии как высшей формы общественного устройства, судьи были не просто правителями Израиля, но пророками, осуществлявшими власть по прямому Божиему благословению и указаниям. Когда евреи стали требовать у состарившегося Самуила, последнего из судей, поставить над ними "обычного" царя, "сказал Господь Самуилу: послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними" (1 кн. Царств, 8, 7). Поэтому нельзя, конечно, не согласиться с тем, что, как подчеркивается в "Основах социальной концепции", "переход от судейства к монархии свидетельствовал об ослаблении веры, отчего и возникла потребность заменить Царя Незримого царем видимым". Однако о каком гипотетическом восстановлении богоправления идет речь ныне? При всем уважении к Алексию II и его сану имеются большие сомнения насчет наличия у него непосредственного диалога с Господом.

Между тем указанный сюжет из Священного Писания используется также для обоснования богоданности монархии (поскольку Самуил помазал на царство Саула по повелению Божию) и ее преимущества над демократией как общественным строем, не получившим Божественной санкции. Послушаем председателя ОВЦС, митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла: "С религиозной точки зрения, высшей формой государственного правления является теократия, но, снисходя к понижению в народе религиозного чувства, Бог дарует ему монархию. Другими словами, монархия, уступая теократии в плане религиозной ценности, тем не менее является богоустановленным учреждением. В Библии ни слова не говорится о демократии и парламентаризме, поэтому, в отличие от монархии, парламентаризм не является богоустановленной формой правления. А значит, в религиозном смысле монархия выше парламентаризма".

Что ж, во всяком случае откровенно. По крайней мере, теперь понятно, откуда у наших святых отцов такая стойкая неприязнь ко всему, что связано с демократией и свободой. Странно только, что искушенные в теологии мужи упускают из виду то обстоятельство, что Господь санкционировал не просто монархию, но именно ту власть, которую хотел иметь сам народ. А других форм правления народ тогда не знал. Не правильней ли будет сказать, что богоугодным является любое общественное устройство, установленное в соответствии с изъявлением народной воли? Если же мы обратимся к Новому Завету, то обнаружим у апостола Павла еще более "крамольное" утверждение: "...нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены" (Посл. к Римлянам, 13, 1).

Можно, между прочим, вспомнить и знаменитое изречение, исходящее из уст самого Господа: "Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу" (Матфей, 15, 21). Это ведь не только к вопросу налогообложения (в связи с которым сие было сказано) относится. Однако, вынужденно признавая "известное разделение сфер компетенции Церкви и власти, невмешательство их во внутренние дела друг друга", вытекающее из принципа светскости государства, РПЦ усматривает в практическом воплощении данного принципа попытки "вытеснения религии из всех сфер жизни народа, отстранения религиозных объединений от участия в решении общественно значимых задач, лишения их права давать оценку действиям властей". А по мнению митрополита Кирилла, "принцип отделения Церкви от государства трансформируется в принцип некоей социальной сегрегации Церкви, в своего рода политику апартеида по отношению к верующим".

Под стоны об ущемлении прав верующих РПЦ на деле претендует на идеологическую монополию и устранение при помощи государства со своей "канонической территории" инакомыслящих конкурентов. Втолковывать новоявленным отцам Звездониям о свободе совести и вовсе бесполезно. "Появление принципа свободы совести – свидетельство того, что в современном мире религия из "общего дела" превращается в "частное дело" человека. Сам по себе этот процесс свидетельствует о распаде системы духовных ценностей... Свобода совести окончательно превращает государство в исключительно земной институт, не связывающий себя религиозными обязательствами. Утверждение юридического принципа свободы совести свидетельствует об утрате обществом религиозных целей и ценностей, о массовой апостасии и фактической индифферентности к делу Церкви и к победе над грехом", – говорится в "Основах социальной концепции...". Заниматься "общим делом" в лоне собственно Православной Церкви ее иерархам отнюдь не представляется достаточным – им непременно требуется подмять под себя государство.

Окончание следует




Ссылки на другие материалы в InterNet по этой теме
Иерархи жаждут монополии. Часть I. - исходный материал с сайта Utro.Ru
Оставить отзыв. (0)
111


Создатели сайта не всегда разделяют мнение изложенное в материалах сайта.
"Научный Атеизм" 1998-2013

Дизайн: Гунявый Роман      Программирование и вёрстка: Muxa